Крещение Руси: исторические факты. Крещение Руси: факты, версии и домыслы

О Крещении Руси написаны сотни книг, тысячи статей. Помимо сугубо научных, среди них - множество популярных, публицистических, журналистских. Именно в этой среде родилось и развивается великое множество мифов. Их создавали идеологи всех сортов, досужие фантазеры, а вместе с ними и прямые противники христианства. В современных масс-медиа они получили широкое распространение. Редакция «Фомы» пригласила доктора исторических наук, автора биографической книги о крестителе Руси князе Владимире Святом Сергея Викторовича Алексеева, чтобы он прокомментировал содержание самых распространенных легенд подобного рода.

Миф 1: Русь крестили насильственным образом, «огнем и мечом»

Представление о насильственном Крещении Руси сложилось в исторической науке советского времени, из нее перешло в популярную литературу - и так превратилось в «общее место». Это один из тех случаев, когда подобные «общие места» возникают если не на пустом месте, то с минимумом оснований. Русь Х века только становилась единым государством. Это общество всеобщего вооружения народа, автономных племен и племенных союзов. Владимир просто не располагал аппаратом подавления, необходимым для крещения насильственным путем. Это не ХХ столетие - и даже, к примеру, не Саксония раннего Средневековья, где разрозненные племенные герцогства имели дело с намного превосходящей их мощью Франкской империи. Но князь являлся для славян-язычников высшим духовным авторитетом. Именно этот авторитет княжеской власти и сработал - публичного посрамления языческих идолов и угрозы стать «врагом» выбравшему новую веру князю оказалось достаточно для киевлян и жителей большинства других городов Руси. Другой вопрос - насколько сознательным и искренним было такое обращение.

Ни один ранний источник, написанный в течение века-полутора после событий, о насильственном крещении не говорит. Напротив, современники поражались отсутствию открытого сопротивления - что было бы весьма странно, если бы «на самом деле» оно было массовым.

«Огонь и меч» нам известны исключительно из одного текста - приводимой историком XVIII (!) века В. Н. Татищевым Иоакимовской летописи. Судя по языку и содержанию, это памятник очень поздний; до нас он дошел только в «Российской истории» Татищева.

Во-первых, Иоакимовская летопись сама подчеркивает, что дело касалось только Новгорода - «люди поносят новгородцев», что их одних крестили «огнем и мечом». Во-вторых, Иоакимовская летопись - источник не только поздний, но и весьма сомнительного происхождения. Одни ученые считают, что это творение самого Татищева, другие - что «летопись» создана без его ведома, чтобы удовлетворить его научный интерес, а затем им отредактирована. Может быть, в ней использовался какой-то древний текст, может быть - нет. Археологи находят подтверждение пожару в городе в конце Х века, но с чем он связан и насколько точно «летопись» передает события, так и остается неизвестным. «Поносное» присловье о том, что новгородцев «Путята крестил мечом, а Добрыня огнем» - единственное и довольно зыбкое свидетельство, что в Новгороде в пору крещения произошел какой-то конфликт. Конфликт настолько локальный, что он веками оставался предметом только устных преданий. Там, где крещению действительно противились, как в Ростове или в Муроме, Владимир откладывал его до лучших времен, а не посылал дружинников штурмовать непокорные города.

Следует помнить еще и то, что христианство к 988 году уже не было чужим для Руси. Христиан было немало в княжеской дружине, среди купечества. На Руси действовали христианские миссии, существовали храмы. Несколько князей с конца VIII по X век принимали крещение. Смена веры Владимиром была в достаточной мере подготовлена и не стала шоком для его подданных. Жители русских городов не могли не задумываться о религиозных вопросах, не могли оставаться слепыми приверженцами язычества, когда оно потеряло поддержку власти.

Крещение дружины князя Владимира. Кенигсбергская летопись, начало XIII века.

Миф 2: Русь была крещена Западной, а не Восточной Церковью

О крещении Руси из Византии, от «греков», недвусмысленно и подробно сообщают не только русские источники - все единогласно, - но и современники событий. Это и арабский христианский историк Яхъя Антиохийский, и - что особенно важно - немецкий хронист Титмар. Конечно, это не значит, что Западная церковь не вела проповеди на Руси или что в какие-то периоды эта проповедь не была даже более активной, чем у византийцев. Княгиня Ольга, первая среди Рюриковичей принявшая крещение - в Константинополе! - после охлаждения отношений с Византией обращалась за епископом к германскому королю Оттону. Впрочем, этот епископ на Руси не задержался. Позднее, при Ярополке и Владимире, в Киеве работали миссионеры, вероятно итальянские. Однако они не преуспели, что отразилось и в летописном рассказе о «выборе вер». Принятие крещения от Восточной Церкви позволяло русам слушать слово веры в храме на славянском языке - немаловажное обстоятельство в ту пору, когда латинское духовенство истребляло славянскую грамотность в подчинившейся Западу Чехии.

Великий князь Владимир выбирает веру. Эггинк И.Е., 1822 г.

Миф 3: При Крещении Руси погибла высокая языческая культура, исчезла дохристианская письменность

Культуру языческой Руси незачем ни принижать, ни романтизировать. Она была не «выше» и не «ниже», чем дохристианская культура германцев, кельтов или балтов, - правда, едва ли наши цивилизованные современники сочли бы любую из них высокой, взглянув на нее вблизи. Предаваться романтическим грезам всегда лучше на расстоянии… Сейчас, когда историей занимаются геометры и гидравлики, философы и сатирики, в области древних культур сделано немало «открытий чудных» - но это уже отдельная и весьма печальная тема. Науке достаточно известно о культуре и быте древних славян, и всех интересующихся можно отослать к работам специалистов-археологов.

Что касается письменности, то в спорах до хрипоты вокруг «докириллического письма» присутствует некоторое недоумие. Те, кто воспринимает письменность как «предмет национальной гордости» и считает, что она «должна была быть», просто не понимают, почему появляется этот действительно характерный признак цивилизации. А появляется он по одной из двух причин. Или с возникновением бюрократии и денежных отношений, когда люди перестают верить друг другу «на слово», а правители хотят увековечить свои деяния, или же под культурным воздействием извне. Например, с появлением религиозных учений, для которых священным является писаное слово, Писание. В индуизме, например, священным является слово устное - и даже при наличии письма священные тексты не записывались до очень позднего времени. Но наши сочинители «ведической религии славян» почему-то считают, что она должна быть «письменнее» индоарийской.

Глаголица

В реальности у славян, как и у многих народов, было рисуночное «протописьмо», «черты и резы» - символические, календарные и счетные знаки. Они не «погибли», а благополучно дожили в народной крестьянской культуре до Нового времени, когда использовались на счетных бирках, при создании резных календарей, иногда вместо подписей. Ряд ученых приводят свидетельства в пользу того, что у восточных славян с IX века существовала некириллическая письменность, напоминавшая германские руны. Однако все немногие свидетельства об этих «русских письменах» связывают их появление с христианской проповедью - «письмена» появились в Крыму, в среде подолгу живших здесь «ромейских русов»-христиан. Немногие нечитаемые «рунообразные» надписи, обнаруженные археологами, все относятся к Х-XI векам. Писаны ли они теми самыми «русскими письменами», одна это система или несколько локальных - неизвестно. Значительная часть ученых вообще сомневается, что речь идет о каком-то особом письме, видя в этих - повторю - действительно единичных памятниках тайнопись или магические значки. Тема интересная, но к «гибели языческой культуры» отношения, похоже, не имеет. Никакая культура не может погибнуть настолько бесследно, чтобы современной науке не удавалось обнаружить ни малейших ее следов. А реальная культура языческой Руси не погибла, во многом долго оставалась неизменной - и была унаследована, переработана, включена в себя Русью христианской.

Миф 4: Хотя Русь и крестили, но язычество продолжало господствовать

Как я уже говорил, даже крестившиеся в 988-989 годах горожане едва ли сознавали, насколько сильна новая вера призвана перестроить всю жизнь Руси, весь уклад жизни. Тем более чуждо было это представление огромной сельской массе, составлявшей большинство населения. Так что язычество действительно жило еще на протяжении веков, и сохранились десятки произведений, в которых духовные лица бичуют «двоеверов». Бывали и прямые столкновения. Не в момент, а через много лет после Крещения Руси Владимиром языческие волхвы поднимали смуты в разных местностях. С другой стороны, еще в XI веке они вольготно чувствовали себя при некоторых княжеских дворах. Только в начале XII века христианство окончательно утвердилось в Ростове, а в земле вятичей на Оке в ту же пору погиб от рук язычников проповедовавший там преподобный Кукша. На селе продолжали хоронить умерших в курганах, справлять языческие праздники. Кое-где все еще стояли капища с идолами, и им приносили жертвы. Даже в городах христианская культура и образование не всегда и не во всем сразу пробивали себе дорогу. Окончательная победа христианства произошла в XIII-XIV веках, когда христианская вера стала консолидирующим и возвышающим началом народа в его противостоянии ордынскому гнету.

Фото Jakub Halun

Миф 5: Князь Владимир, крестивший Русь, был великим распутником

Христианство учит, что возможно покаяние в грехах и их прощение по милости Божьей. Не всем это известно, вероятно, но средневековым создателям летописей и житий Владимира известно было. Им, по всей видимости, трудно было представить, что женолюбие князя в языческой его жизни, с которым он боролся после принятия Христа, которое старался искупить покаянием и милосердием к ближним, станет для кого-то аргументом против его святости. Христиане считают, что святы не безгрешные, а победившие грех. А о том, как Владимир преодолевал себя благодаря новой вере, пишут не только русские летописцы, и прежнее имело место - но и душевное изменение князя не является благочестивым вымыслом.

Миф 6: Когда Русь крестилась, ее правитель перестал казнить разбойников, боясь греха. От этого уголовщина расцвела по всей стране

Когда Русь крестилась, ее правитель перестал казнить разбойников, боясь греха. От этого уголовщина расцвела по всей стране. Правда ли это?

Владимир учился христианству вместе со своим народом. Он живо реагировал на прочитанные ему строки Писания, и часто не сразу понимал, в чем его настоящий долг. В Священном Писании сказано: «Не убий». Киевский правитель решил полностью отказаться от казней, а в ответ на вопрос духовенства, почему он так поступает, сказал: «Боюсь греха!» Но «расцвет уголовщины» был явно недолгим - уже очень скоро христианские епископы объяснили князю, для чего дана ему власть, что «не напрасно он носит меч» и что «достоит ему казнити разбойника, но с испытанием», т. е. расследованием дела. И Владимир справился с разбоями.

Миф 7: Крещение Руси навсегда поссорило ее с кочевыми народами

Трудно понять, откуда взялось такое умозаключение. Отношения Руси с кочевниками вообще от религиозного выбора мало зависели. На протяжении веков восточная ветвь славян сложно взаимодействовала с кочевым миром - то поддаваясь, то наступая, то сплачиваясь против каких-то врагов, то отбиваясь от набегов. Со времен вторжения в Европу гуннов в IV веке и до начала складывания Руси восточные славяне часто оказывались в зависимости от более сплоченных и агрессивных кочевых держав. Этот «симбиоз» мог быть и принудительным, и добровольным. Он оставил определенные следы в истории и культуре славянских народов. В IX веке появляется государство Русь, и подчиненные ей славянские племена борются за свое единство и независимость с сильнейшим государством европейских степей - Хазарским каганатом. Из других кочевых соседей Руси у некоторых шло становление своего государства, другие сохраняли племенной уклад. Русь то вступала с ними в союзы, то защищала свои рубежи от их посягательств. В IX-X веках не раз воевали с приазовскими «черными» болгарами. Около 895 года через территорию Руси на запад прорвались с боями венгры. Около этого же времени появились у границ Руси прогнавшие венгров печенеги. Известно, что их не раз наводила на русские рубежи в своих политических интересах, увы, христианская Византия. Самый крупный из таких набегов произошел в 968 году, когда печенеги обступили Киев, и князю-язычнику Святославу пришлось оставить свои завоевания в дальних краях, чтобы вернуться домой и отогнать их. Однако после этого Русь заключила с печенегами союз - и в 969-971 годах они воевали с болгарами и византийцами на стороне Святослава. А в 972 году на днепровских порогах убили князя, возвращавшегося в Киев.

Владимиру пришлось отражать печенежские набеги сразу после захвата власти, еще в языческую пору. Это была самая затяжная война всего его правления. Принятие христианства, напротив, принесло здесь передышку - в 1008 году при посредничестве немецкого христианского миссионера Бруно Кверфуртского с частью печенегов был заключен мир. Он действовал до 1013 года, когда печенегов навел на Русь состоявший с ними в союзе христианский же правитель - польский король Болеслав… А вот с племенами гузов или торков и Святослав, и Владимир поддерживали только союз - они жили дальше от границ Руси и имели с ней общих врагов.

Так что крещение на отношения с кочевниками никак принципиально не повлияло. Языческие в основной массе тюркские племена печенегов и торков, известные как «черные клобуки», перешли на службу Руси в XII веке и служили в основном верно. Поселившиеся к тому времени на русских рубежах половцы то воевали, то мирились, то смешивались с русскими - и религия здесь препятствовала мало. Половцы довольно легко (другое дело, насколько искренне) принимали христианство, и к 1223 году двое сильнейших ханов европейской Степи были христианами. Все известные нам династические браки между Русью и Степью (как половецкой, так и ордынской) заключались в христианскую эпоху. То, что в Монгольской империи и в Золотой Орде христианство (правда, не православное, а несторианское) могло стать государственной религией, - известный факт. Так что отнюдь не религиозными причинами обусловлены конфликты Руси с кочевыми народами, хотя, будь проповедь христианства из Руси более успешной, это способствовало бы гораздо большему их сближению.

Заметный шаг вперед в своем развитии сделало молодое русское государство в период княжения Владимира Святославовича (980 - 1015 гг.). Особенно важное значение имела его религиозная реформа - принятие христианства в 988 г. Древние русичи были язычниками, поклонялись множеству богов (бог неба - Сварог, бог Солнца - Дажбог, бог грома и молний - Перун и т.д). Христианство было уже известно на Руси и до крещения Владимира. Как пишет Н. М. Карамзин в “Истории государства Российского”, княгиня Ольга в 955 г. “пленясь христианским учением отправилась креститься в Констатинополь. Патриарх был ее наставником и крестителем, а император Константин Багрянородный восприемником от купели”

“Возвратившись в Киев, она старалась просветить сына князя Святослава, но получила ответ: “Могу ли один принять новый закон, чтобы дружина не смеялась надо мной?”

Сын Святослава великий князь Владимир, занявший киевский престол в 980 г., уже в первые годы своего правления осознавал необходимость принятия единой государственной религии. Однако будущий креститель Руси начинал свой путь убежденным язычником, и прошло немало времени, пока изменились его взгляды. “Он стал изыскивать истинную веру, беседовал с греками, магометанами и католиками об их вероисповеданиях, отправил десять разумных мужей в различные страны для собрания известий о богослужении и, наконец, по примеру бабки своей Ольги и по совету бояр и старцев стал христианином” (Н.М. Карамзин).

Дело крещения Руси облегчалось внешними обстоятельствами. Византийскую империю сотрясали удары мятежников - Варды Склира и Варды Фоки. В этих условиях императоры-братья Василий Болгаробойца и Константин обратились за помощью к Владимиру. В награду за военную помощь Владимир просил руки сестры императоров Анны.

Императоры не выполнили своего обязательства - отдать за Владимира свою сестру Анну. Тогда Владимир осадил Корсунь и принудил византийскую царевну выйти замуж в обмен на крещение “варвара”, которого давно привлекала греческая вера. “Воротясь в столицу, Владимир приказал истреблять кумиров и истуканов, а народ был крещен в Днепре”. (Н.М. Карамзин).

Распространение христианства зачастую встречало сопротивление населения, почитавшего своих языческих богов. Христианство утверждалось медленно. На окраинных землях Киевской Руси оно установилось намного позднее, чем в Киеве и Новгороде. Как отмечал известный историк феодализма С.В. Бахрушин, христианизация растянулась на ряд десятилетий.

Принятие христианства на Руси в православной традиции - процесс закономерный и объективный, связанный с развитием феодальных отношений, приобщением к европейской цивилизации, формированием и развитием национальной русской культуры через византийскую и античную культуру.

Во главе церкви стоял Киевский митрополит, который назначался из Константинополя или самим киевским князем с последующим избранием собором епископов. В крупных городах Руси всеми практическими делами церкви ведали епископы. Митрополит и епископы владели землями, селами, городами. Князья на содержание храмов отдавали почти десятую долю собираемых в казну средств. Кроме того, церковь имела свой суд и законодательство, которое давало право вмешиваться практически во все стороны жизни прихожан.

Христианство способствовало ускорению развития феодального способа производства в Древней Руси. Церковные учреждения наряду с князьями имели крупную земельную собственность. Прогрессивная сторона деятельности христианской церкви заключалась в ее стремлении ликвидировать элементы рабского труда.

Христианство сыграло большую роль в идеологическом обосновании и тем самым в укреплении власти киевских князей. Церковь присваивает киевскому князю все атрибуты христианских императоров. На многих монетах, отчеканенных по греческим образцам, князья изображаются в византийском императорском уборе.

Переход в христианство имел объективно большое и прогрессивное значение. Укрепилось единство славян, ускорилось отмирание пережитков брачного права.

Крещение оказало влияние и на культурную жизнь Руси, на развитие техники, ремесел и т.д. Из Византии Киевская Русь заимствовала первые опыты чеканки монет. Заметное влияние крещения отразилось и в художественной области. Греческие художники создавали в новообращенной стране шедевры, сравнимые с лучшими образцами византийского искусства. Например, Софийский собор в Киеве, построенный Ярославом в 1037.

Из Византии в Киев проникла живопись на досках, появились и образцы греческой скульптуры. Заметный крещение оставило и в области просвещения, книгоиздательского дела. Славянская азбука получила распространение на Руси в начале X в. Как записано в летописи: “Дивно же есть се, колико добра створил Русьстей земли, крестив ю”.53. Петровские реформы кардинально изменили не только политическую, но и культурную ситуацию в России. Смена основополагающих культурных ориентиров (Восток-Запад), подчинение церкви интересам государства, выдвижение на первое место служилого сословия вместо родовой знати – все эти факторы обусловили и необходимость кардинальных реформ в сфере образования: стране в новых условиях ее исторического бытия нужны были профессионалы. Организация в этой связи специальных профессиональных школ – Навигацкой, Горного дела и других, а впоследствии открытие Академии наук, основание Петербургского и Московского университетов, Академии художеств, Шляхетского корпуса, Смольного института – все это важнейшие вехи на пути преодоления Россией своей исторически обусловленной относительной культурной отсталости.

XVIII в. выдвинул на авансцену российской и европейской! жизни новую столицу – Петербург. Сама по себе эта “полночная столица” уже стала характернейшим культурно-историческим памятником эпохи. Город, сооружены в “мгновение ока” прихотью его создателя “назло надменному соседу” являл собой чудо творческих возможностей не только знаменитых архитекторов, но и безвестных русских крепостных строителей, большинству из которых так и не довелось увидеть того, что они строили в условиях режима каторжных работ. Однако, создаваемый в столь сжатые сроки и нечеловеческих условиях, к тому же с привлечением зодчих самого разнообразного национального происхождения, художественных школ и вкусов, Санкт-Петербург, тем не менее, отличался удивительно цельным художественным обликом.

Таланты французов Ж.Б.Валлен-Деламота и Э.Фальконе, итальянцев В.В.Растрелли, Д.Трезини, Дж.Кваренги, К.И.Росси, швейцарца Г.И.Маттарнови, англичан Ч.Камерона и А.Менеласа, шотландца Л.Руски, русских самородков от А.В.Квасова до А.Д.Захарова – слили воедино во славу Петра и его замыслов, во славу России, становившейся великой империей. Однако, петербургский период строительства ни в коей мере не означал угасания Москвы. Напротив, своеобразное “соревнование” двух городов стимулировало общий культурный рост стремительно “цивилизовавшейся” России, и если, скажем, дворцы и парки Северной Пальмиры значительно превосходили аналогичные памятники Москвы, то жилые городские усадьбы Москвы, созданные великими зодчими баженовым, Казаковым, Жилярди, отличались в лучшую сторону от петербургских большим своеобразием и каким-то особенным уютом. Вообще парадный чиновный Петербург и домашняя, хлебосольная Москва удачно дополняли друг друга. В ту пору говорили, что работается лучше в Петербурге, а отдыхается ‑ в Москве. И в самом деле, по части развлечений Москва опережала новую столицу: тут и театр, открывшийся раньше петербургского, и разнообразные домашние крепостные театры, развлекавшие “гостей со всех волостей” в подмосковных усадьбах Шереметева, Юсупова, Голицына прекрасные оркестры “роговой музыки”, а для простонародья – всевозможные гулянья, балаганы, потехи, которые в Москве имели давнюю и прочную традицию.

Художественным выражением эпохи стала эволюция от пышного, причудливого, порою вычурного барокко, впрочем, отличавшегося от европейского, значительно большей теплотой и известной преемственностью с культурными традициями допетровской эпохи (например, знаменитая церковь в Филях) к строгому, размеренному, упорядоченному классицизму, незатронувшему, однако, глубоко российскую социо-культурную ауру, но заставившему лишь несколько европеизировать фасады старозаветных российских городов, наконец, уже на исходе века ‑ к самому модному в то время на Западе трогательному камерному сентиментализму. Здесь для нас представляет несомненный интерес то, что, если барокко в своих зрелых, классических образцах проявилось у нас лишь во второй четверти XVIII в. в связи со строительством стилистически выдержанного роскошного Зимнего дворца (архитектор В.Растрелли), что означало опоздание по сравнению с Европой примерно на 100 лет, то классицизм как господствующий художественный стиль утвердился в начале царствования Екатерины II, в то время как в Европе он еще продолжал свое владычество, хотя уже и сходил со сцены. И вот, наконец, сентиментализм, как и все последующие художественные стили, переживал в России все этапы своего развития практически одновременно с европейскими державами. Таким образом, запущенный Петром механизм способствовал чрезвычайно быстрому преодолению страной культурной отсталости, по крайней мере, в ее внешних формах.

Впрочем, и содержательно русская наука, культура, искусство совершили за этот период гигантский рывок. Постоянные контакты со странами Западной Европы, прежде всего, с Германией, Францией, Италией обусловили успешное взаимодействие и взаимопроникновение старорусской и европейской культурных традиций. Русские не довольствовались ролью прилежных и робких учеников, как это иногда трактуется в тенденциозных панславистских антизападнических работах не вполне добросовестных отечественных историков, но всегда творчески, по-своему, преломляли западные влияния и веяния. Так, например, Д.И.Фонвизин только формально следовал канонам французской классической комедии, однако создал совершенно русскую, прежде всего по языку, характерам, юмору историю о господах Скотининых, породивших Митрофанушку. Или можно вспомнить замечательную комическую оперу “Мельник, колдун, обманщик и сват” Аблесимова и Пашкевича, до сих пор ставящуюся на сцене и вызывающую интерес у современного зрителя (пример тому – спектакль Театра на Малой Бронной в 1993 г.), где авторы формально используя итальянский сюжет и соблюдая все формальные принципы классицистического театра, создали на его основе совершено русский жанр – нечто вроде первого российского “мюзикла”. С другой стороны, русскому скульптору-самордку, вчерашнему крепостному, гениальному Федоту Шубину прекрасное знание лучших образцов мировой портретной скульптуры и внешне строгое следование канонам французского классицизма отнюдь не помешало, а лишь помогло выразить в совершенной художественной форме абсолютно русские, безудержные во всех проявлениях своих необузданных страстей характеры вельмож екатерининского “первого призыва”.

То же самое можно сказать и о самобытных баснях А.П.Сумарокова, где он, переводя Ш.Лафонтена, заставляет прославленного француза выражаться вполне по-русски – в басенной “Вороне и лисице”, написанной за пятьдесят лет до классического варианта И.А.Крылова, А.П.Сумароков резюмирует строго, точно и очень по русски: “...Раскрыла дура рот – упал кусок!”; и о грациозных постройках В.И.Баженова, И.Е.Старова, А.А.Ухтомского, которые даже стилистически трудно отнести к европейскому классицизму, в чистом виде – настолько очевидно в них влияние традиции древнерусского зодчества, с одной стороны, и попытки художественно выразить “дух вольности дворянской” второй половины XVIII в. – с другой (Пашков дом В.И.Баженова или Таврический дворец И.Е.Старова).

Конечно, как неоднократно справедливо отмечалось, заимствование порою бывало и рабским, что представляется вполне естественным, учитывая характер и темпы петровских преобразований и что вообще свойственно периоду становления светских национальных культур (а Россия переживала именно такой период).

Плодами подобного скороспелого перестроившегося на западный лад, но усвоившего только поверхностные манеры, да и то усвоившего чрезвычайно плохо при постоянном “смешении языков французского с нижегородским”, стали давно и слишком хорошо, к сожалению, вошедшая в российский менталитет восторженная исступленная “осанна” всему, что нисходит на российскую землю с парижских высот, как-то странно сочетающаяся с патриотизмом на уровне спорта, балета и водки. Истоки подобного коренятся, безусловно, в реформах Петра, однако было бы несправедливо все сваливать на предков.

“Засилье иностранцев в России” в то время означало для российской культуры, прежде всего кипучую, самоотверженную деятельность на благо формально чужой им страны многочисленных талантов нерусского происхождения. Назовем здесь хотя бы немцев Г.В.Рихмана и А.Л.Шлеццера (физика, история), француза П.С.Палласа (геология), итальянцев Ф.Арайи и Дж.Сарти (оперная музыка), П.Горзаго (театрально-декоративное искусство), уже упоминавшихся многочисленных зодчих – творцов Петербурга и его окрестностей.

Основная же заслуга принадлежала и в это время русским деятелям. Здесь надо подчеркнуть тот несомненный, с нашей точки зрения, факт, что основным стимулятором развития культуры стала официальная продворянская политика Екатерины II, нашедшая свое законодательное выражение в серии актов, даровавших особые права и привилегии дворянам, в первую очередь, в знаменитой “Жалованной грамоте дворянству”. Освобожденное от обязательной воинской и государственной службы, от телесных наказаний, внесословного суда и обременительных налогов, сверхпривилегированное сословие создало в результате своего более чем столетнего особого развития уникальную по своему характеру и мировому значению культуру. Эту культуру можно назвать “барской”, поскольку базисом ее было все более ужесточавшееся крепостное право, а надстройкой – формально абсолютно праздное, господствующее сословие. Но фасадная сторона этого барства была и очень привлекательной и, вполне европейской по самым передовым тогдашним меркам и плодотворной в условиях господствующих тогда во всей Европе устремлений просвещенного рациональнализма и духовного общения без национальных и конфессиональных перегородок.

Характерным выражением отмеченных выше особенностей в России стали так называемые “просвещенные дилетанты” – своеобразное сословие внутри сословия. Люди, как правило, широко и достаточно свободно мыслящие, прекрасно ориентировавшиеся и самостоятельно творившие в самых разных областях человеческого знания, они зачастую не имели специального образования и занимались скорее всем понемногу, однако стали очень серьезной составной частью отечественной культуры эпохи, во многом формируя ту гуманитарную базу, на которой поднялась потом и пышно расцвела русская культура “золотого” XIX в. Вот имена только некоторых: И.П.Елагин (1725-1794) – сенатор, писатель, журналист, историк, театрал, переводчик, поэт-сатирик и к тому же известный масон; А.Н.Оленин (1763-1843) – археолог, историк, художник, художественный критик, гравер, крупный чиновник, директор Петербургской публичной библиотеки и президент Академии художеств; Н.А.Львов (1751-1804) – архитектор, художник, поэт, блистательный скрипач, музыковед-фольклорист, инженер-строитель, педагог и хозяин одного из самых популярных салонов.

Вообще в салонах, появившихся в эпоху Екатерины, но получивших особую популярность уже при Александре I, культурная жизнь представала во всем ее многообразии и разнообразии (разумеется, речь идет только о дворянской среде) – поэты впервые читали там свои стихи, композиторы исполняли только что написанные произведения, художники спорили напропалую и взахлеб описывали красоты Италии, Швейцарии, куда их стали отпускать в “творческие командировки” за казенный счет; ветераны усаживались за карточные столы и вели вперемешку с классическим вистом разговоры о высокой и не очень высокой политике, вспоминали былые “золотые времена” и ругали вовсю молодежь. Возникали “клубы по интересам” – английские клубы в Петербурге и Москве, музыкальные салоны братьев Виельгорских и Зинаиды Волконской, и, однин из первых – литературно-масонский кружок Елагина. В салонах формировались и оттачивались вкусы, создавались репутации, в известной степени формировалась политика, так как вхожи туда были и чиновники самого различного калибра. Именно салоны создали славу Г.Р.Державину и И.И.Дмитриеву, там впервые прозвучали произведения Е.И.Фомина, Д.С.Бортнянского, И.Е.Хандошкина и там же “почетные граждане кулис” обсуждали и формировали сценическую репутацию П.А.Плавильщикова, Я.Е.Шушерина, А.С.Яковлева.

Важной формой культурной жизни второй половины XVIIIвека становится журналистика. Вообще это было время, сопоставимое для журналов с “золотым XIX веком” литературы. Можно сказать, что русская классическая литература вышла из русской журналистики XVIII в. В стране выходило огромное количество самых разнообразных журналов (чему, разумеется, способствовало разрешение властей на открытие частных типографий и ведение частного предпринимательства в литературе) от серьезных общественно-политических типа “Вестника Европы” до чисто литературных “Живописец”; от сатирических (“Трутень”, “Пчела”), до журналов для женщин (“Аглая”); от развлекательных (“И то и се”) до специальных, профессиональных (“Жизнь земледельца”). Пока еще журналы не стали, как впоследствии, рупором общественной жизни, но судьба журналистов, пытавшихся быть независимыми, была порою трагичная, как, впрочем, и писателей, осмеливавшихся критиковать “неприятные стороны” российской действительности – Шлиссельбургская крепость для писателя, философа, журналиста Н.И.Новикова, тюрьма и ссылка для А.Н.Радищева, шельмование, арест и наконец спровоцированное самоубийство для Я.Б.Княжнина – только немногие примеры борьбы с “культурой сопротивления” в ее самых робких ростках.

Великая французская революция, потрясшая всю Европу, заставила и Россию слегка притормознуть на пути прогресса. Просвещенный абсолютизм все чаще забывал о том, что он “просвещенный” и старался распространить свою абсолютную власть на всю страну, в том числе и на культуру. Да и само по себе сосуществование европейски образованной элиты и абсолютно бескультурного, дикого средневекового рабства, противоестественное по своей сути, провоцировало неотвратимый в будущем социальный взрыв. Социокультурный зародыш потрясений 1917 и последующих годов уже сформировался. Необходимо было только время, чтобы дать ему окрепнуть и развиться. Охотников же способствовать процессу развития и воспитания этого страшного зародыша оказалось в России немало и, прежде всего, среди нарождавшейся дворянской интеллигенции, которая, “безмятежно расцветая в садах Лицея”, еще только готовилась к самостоятельному выходу на историческую авансцену, выходу, который оказался для нее столь эффектным, с одной стороны, и столь трагическим, в конечном счете – с другой.

После смерти Ольги Святослав посадил старшего сына своего, Ярополка, в Киеве и воторго, Олега, у древлян, без назначения остался младший, Владимир. Однажды пришли в Киев новгородские люди просить себе нязя и прямо заявили Святославу: « Коли никто из вас не пойдёт к нам, мы сыщем себе князя и на стороне». Ярополк и Олег не хотели идти в Новгород. Тогда Добрыня научил новгородцев: «просите Владимира». Добрыня был дядя Владимира, родной брат его матери, Малуши. Она служила ключницей у покойной княгини Ольги. Новгородцы сказали князю: « Отдай нам Владимира». Святослав согласился. Так стало три князя на Руси, а Святослав ушёл в дунайскую Болгарию, где и погиб в бою с печенегами. (Карамзин. История государства Российского )

Причины крещения Руси

• Стремление киевских князей быть ровней европейским монархам
• Стремление к укреплению государства: один монарх — одна вера
• Многие знатные киевляне уже были христианами по византийскому образу

  Данные археологии подтверждают начало распространения христианства до официального акта крещения Руси. С середины Х века в погребениях знати встречаются первые нательные кресты. Князья Аскольд и Дир c боярами и некоторым количеством народа приняли крещение, так как во время похода на Константинополь были устрашены силой константинопольского патриарха, который, по преданию, опустил святые мощи в воду, и большая часть флота тут же затонула в ходе шторма, поднявшегося в ту же секунду

• Желание Владимира взять в жены царевну Анны, сестру Императоров Византии Василия и Константина
• Владимира покорила красота византийских храмов и обрядов
• Владимир был . Его мало заботили верования народа русского

  До середины 10 века на Руси господствовало язычество. Оно основывалась на идее равнозначности и вечности противоположных начал («добра» и «зла»). И мир воспринимался ими на основе этих парных понятий. Символом защиты от злых сил считался круг. Отсюда появление таких украшений, как венки, цепи, кольца

Краткая история крещения Руси

• 882 — Варяг Олег становится киевским князем. Принмает титул»Великого», объединяет славянские земли в составе государства
• 912-945 — правление Игоря, сына Рюрика
• 945-969 — правление Ольги, вдовы Игоря. Укрепление государства, Приняла христианство под именем Елены
• 964-972 — Правление Святослава, сына Игоря и Ольги, продолжение строительства государства Киевская Русь
• 980-1015 — Княжение Владимира Красное Солнышко
• 980 — Религиозная реформа, создание пантеона богов славянского язычества (Перуна, Хорса, Даждьбога, Стрибога, Семаргла и Мокоши)
• 987 — Боярский совет, созванный Владимиром для обсуждения принятия новой веры
• 987 — Мятеж Варды Фоки Младшего против императора Византии Василия II
• 988 — Поход Владимира в , осада Корсуни (Херсонеса)
• 988 — Договор Владимира и Василия II о предоставлении помощи в подавлении восстания Варды Фоки и женитьбы Владимира на царевне Анне
• 988 — Женитьба Владимира, крещение Владимира, дружины и народа (некоторые историки указывают год крещения 987)
• 989 — Русский отряд разбил войско Варды Фоки. Взятие и присоединение к Руси Херсонеса (Корсуни)

Крещение Руси не всегда было добровольным и процесс христианизации страны растянулся на долгое время. Многие летописи сохранили скупые сведения о насильственном крещении Руси. Новгород оказал активное сопротивление введению христианства: он был крещён в 990 году. В Ростове и Муроме сопротивление введению христианства продолжалось до XII века. Полоцк был крещён около 1000 года

Последствия крещения Руси

• Крещение Руси оказало значительное влияние на судьбу христианства: раскол его на православие и католичество
• Крещение способствовало принятие русских в семью европейских народов, расцвет культуры в Киевской Руси
• Киевская Русь стала полностью централизованным государством
• Русь, а затем Россия, превратилась в один из религиозных центров мира наряду с Римом
• стала опорой власти
• Православная церковь выполняла объединяющие народ функции в период смут, раздробленности, монголо-татарского ига
• Православная церковь стала символом русского народа, его цементирующей силой